Затекшим мышцам нужна разминка. К тому же – размышлять на ходу куда удобнее, а сейчас ему просто необходимо подумать о будущем. Из-за стечения обстоятельств, среди которых, не смотря на долгие годы практики, он так и не научился лавировать без потерь, многие из его планов частенько оставались неосуществленными.

Снег скрипел под ногами. Тезука дышал глубоко и размеренно, с губ срывались облачка пара. Он не любил зиму – не столько из-за морозов, которые на его памяти никогда не были особо сильными, сколько из-за искусственного покрытия кортов, игра на которых могла быть чревата для его локтя. Травму, полученную от удара ракеткой и поставившую под угрозу его дальнейшую карьеру, Тезука вспоминал с особым чувством. Если бы не тот случай, кто знает, как бы все сложилось. И дело было отнюдь не в опасениях за успехи в теннисе. Куда больше его волновали отношения с другими людьми.

С Атобе Кейго, например.

Тезука вспомнил об их самом знаменитом матче: Турнир Канто, третий год средней школы. Единственная игра, где он уступил своему самому сильному противнику.

Та игра, что стала началом цепочки событий, очередное звено которой Тезука пытался представить в эту самую минуту.

Атобе был непростым человеком. Самоуверенный, высокомерный и, вместе с тем, обладающий почти магическим обаянием - он внушал трепет первогодкам и вызывал уважение у старших. Исключением были Эчизен, для которого авторитетов не существовало в принципе, и… сам Тезука, считавший Кейго блестящим игроком, но умевший видеть сквозь наносные бастионы. Они никогда не вступали в открытое противостояние, но, как капитаны соперничающих команд, волей-неволей были втянуты в конфликт интересов. А когда, пусть и образно, оказывались по одну сторону сетки, Тезука вдруг получал от Атобе необходимую и толковую поддержку.

Вспомнив об этом, он улыбнулся.

***

Все началось незадолго до окончания средней школы. В один из поздних вечеров Тезука заглянул в раздевалку, рассчитывая застать там Оиши, принимающего новый инвентарь для товарищеского матча с Хётей, но нашел только Атобе Кейго и Фуджи Сюске. Эти двое лежали на полу, среди разбросанных теннисных мячиков; полураздетые, не замечающие ничего вокруг. Их тяжелое дыхание разрезало воздух как гул авиалайнеров, будящих Тезуку каждое утро, а вызывающая поза казалась откровеннее, чем готовые слиться в поцелуе губы.

Тезука закрыл глаза, а потом, медленно открыв их, по привычке сложил руки на груди. Эти мячи странно-зеленые, - подумалось ему вдруг. И в тот миг мир перевернулся с ног на голову.

***

- Что это было, Фуджи? – спросил он две недели спустя, перебрав в голове все возможные варианты того, чем это быть не могло.

Фуджи был догадлив - дополнительные пятнадцать кругов к общекомандной пробежке, полчаса тренировок с первогодками и парный с Инуи, вместо одиночного в последней игре - подсказали ему, что Тезука и сам знал ответ. Наверное, поэтому он и не стал вдаваться в подробности.

– Мне бы не хотелось, чтобы об этом узнал кто-то еще.

Тезука довольствовался ответом все лето, а осенью все трое оказались на одном потоке Национальной Академии Тенниса, получив персональные приглашения Федерации. Конечно, им пришлось сыграть несколько контрольных матчей и сдать огромное количество тестов, но оно того стоило. Сезон был настолько насыщен событиями, что этюд на фоне зеленых мячей был почти забыт. Вплоть до того дня, когда на тетрадь Тезуки не упала записка. Он отвлекся от матричного уравнения, помедлил, но все же развернул ее.

И нахмурился, едва прочитав.

«Забыл дома телефон, не пиши мне, – говорилось в ней. – После занятий у меня. К.»

К… К…

Тезука медленно повернул голову влево и встретился с задумчивым взглядом Атобе. В следующую секунду, наклонившийся с верхнего ряда Фуджи, выхватил клочок бумаги из пальцев Тезуки.

- Извини, это не тебе.

***

После пары бессонных ночей, пожалуй впервые в своей жизни, Тезука понял, что почва уходит из-под ног. Все, казалось, было на своих местах: дом, учеба, новая команда, старые друзья. И в то же время, здесь, буквально в полушаге от привычных вещей, существовал Фуджи с интимными записками от Атобе, и сам Тезука, потерявший из-за этого покой.

Убежище, надежное и проверенное, приняло его с распростертыми объятиями. Монотонный стук мяча – о стенку, о корт; вибрация струн ракетки - заполняли собой каждую клеточку тела, вытесняли ненужные мысли. Эти звуки никогда ему не надоедали, наоборот, Тезуке казалось, что они и есть первооснова: не будет их - не будет ничего.

- Так, так, так, - сказал Атобе, застав его за одиночной тренировкой на одном из уличных кортов. – У кого-то слишком много нерастраченной энергии.

- Ты бежишь от самого себя, - добавил, показавшийся из-за его спины, Фуджи.

Тезука показался себе смешным. Было неприятно, но все же не так, как если бы он почувствовал себя ненужным. Хотя и до этого было недалеко - его друг и соперник, похоже, стали еще и друзьями.

Злосчастные мячи приобрели более насыщенный зеленый оттенок.

Тогда Тезука решил поговорить с Фуджи. Но все попытки завести разговор на столь острую для него тему наталкивались на барьер, а собственные принципы мешали ломиться напролом. Он попытался надавить лишь однажды – когда они с Фуджи ездили в школу навестить ребят, а поздним вечером, уставшие от впечатлений и висевших на них первогодок, возвращались домой на электричке.

Фуджи почти сполз с сиденья, и, вытянув ноги под противоположную скамейку, смотрел в окно. Его вечная спутница, улыбка - была легкой и расслабленной. Он действительно счастлив, - решил Тезука и решил было воспользоваться моментом, чтобы обсудить интересующую его тему, но устыдился собственного коварства.

- Говори, - хмыкнул Фуджи, блаженно потягиваясь.

Тезука нахмурился, вдруг поняв, что его так просто прочитать, но тут же уцепился за представившуюся возможность.

- Когда ты сказал, что я бегу от себя, ты имел в виду…- он прикрыл глаза, подбирая слова. - Что ты имел в виду?

Фуджи немного подтянулся на скамейке:

- Ты сам все знаешь.

- В этот раз – нет. Потому и спрашиваю. Но больше всего меня интересует…

Улыбка, появившаяся на лице Фуджи теперь, не предвещала ничего хорошего.

- Знаешь, Тезука, - сказал он неожиданно жестко, - раньше, еще в школе, я много думал о том, какой ты. Кто ты на самом деле? Как живешь? Что происходит, когда, возвращаясь домой, ты ставишь ракетки в угол и устало заваливаешься на кровать? Я пытался представить себе твою комнату, цвет занавесок, покрывало, лампу под потолком, книги на полках, зайца, подаренного родителями в детстве – но не мог. Не видел, как это могло бы выглядеть. И только за одну вещь в твоей комнате я ручался – призы, и грамоты в рамочках.

- Призы, и что? – пожал плечами Тезука. – Кстати, я ведь тоже не знаю, как выглядит твоя комната.

- Ты не находишь это странным, мы ведь столько лет дружили?

- Я бы мог пригласить тебя, если бы знал, что это важно. Мне казалось, нам хватало общения в школе и на кортах.

- И на кортах, - подхватил Фуджи. - А так же рядом, поблизости и вокруг кортов. Оиши знал тебя лучше, - добавил он с горечью.

- Я не вижу связи между этим и… нашей темой.

Фуджи порывисто наклонился к его лицу. Синие глаза были полны недоверия и, с удивлением понял Тезука, обиды.

- Для меня ты застегнут на все пуговицы. Так с чего решил, что я открою перед тобой душу?

Тезука отчетливо видел его правоту и понимал, что сдается. Но готового решения проблемы у него все равно не было.

- Что ты хочешь от меня услышать? – примиряющее спросил он.

- Определись, и мы поговорим.

Поезд вздрогнул, набирая скорость, и они едва не столкнулись носами. Фуджи, словно боясь обжечься, отпрянул излишне резко и откинулся обратно на сидение. Губы плотно сжаты, глаза прикрыты.

- Я хочу знать, что вас связывает, - настойчиво сказал Тезука.

Фуджи покачал головой и отвернулся к окну.

- Это только между ним и мной. Капитан.

Фуджи. Человек, которого, как казалось Тезуке, он неплохо знал. Обычно мягкий и сдержанный - теперь он напоминал разъяренного тигра.

И откуда взялось это «Капитан»? Холодное, резкое, чужое. Разве это тот самый Фуджи, что часто касался его локтя своим в самые трудные моменты для их команды? Тот, чей голос он слышал в трубке почти каждый вечер, когда был в Германии? Тот, кто только что рассказал, как пытался угадать цвет штор в его спальне, потому что ему не представилась возможность увидеть их воочию? И тот, кого…

Объявили их станцию и Фуджи, сунув руки в карманы спортивной куртки, направился к выходу. На Тезуку он даже не взглянул. Похоже, все было куда серьезнее, чем казалось поначалу.

Еще несколько дней Тезука не мог смотреть на мячи – их цвет слишком резал глаза.

***

Спортивная машина нагнала его на полпути к автобусной остановке, и почти бесшумно ехала следом до тех пор, пока Тезука не остановился.

- Не можешь без дешевых представлений? – спросил он, наклоняясь к опустившемуся стеклу.

Атобе перегнулся через пассажирское сидение и открыл дверцу:

- Есть разговор. Знаю здесь местечко неподалеку.

В кафе было на удивление безлюдно и, едва раскрыв меню, Тезука понял, почему. Он заказал чашку чая, стараясь ничем не выдать своих мыслей по поводу того, что она, вероятно, станет последней выпитой вне дома на этой неделе.

Атобе оживленно продиктовал официантке добрую четверть меню и, едва заказ был выполнен, передвинул все на середину стола.

- Угощайся.

- Не стоит, - нахмурился Тезука. – Внимательно тебя слушаю.

- Я нашел корт. Ты сможешь на выходных?

- Матчи между учениками вне регламента Академии запрещены. Нарушать правила, рискуя местом - безответственно.

- Никто не узнает.

- Если никто не узнает, Атобе, то зачем это тебе? - сухо поинтересовался Тезука.

- Хм. Я сильнее, и докажу это. Для начала - только тебе.

- Нет, не сильнее!

Тезука понял, что заглотил наживку. Довольное выражение лица Атобе говорило о том, что он тоже все прекрасно понял.

- Так я и знал. Нам есть что делить, не так ли?

Либо фраза была двусмысленной, либо Тезука был готов увидеть подвох во всем, но он с ужасом понял, что сейчас, в эту самую секунду, его щеки начинают покрываться румянцем.

- Судьи – Кабаджи и...

- Фуджи.

Эта мысль была первой. И, кажется, самой важной на свете.

Атобе щелкнул пальцами, подзывая официантку.

***

Тезука укладывал запасной комплект формы для завтрашнего матча, когда в раздевалке появился Фуджи. Они обменялись кивками, но переодевались, повернувшись друг к другу спинами, не сказав ни слова. Застегиваясь, Тезука слышал, как хлопнула дверца шкафчика, но так и не обернулся. Наступившую тишину прорезали посторонние звуки - чьи-то радостные вскрики, удары мячей о корт, трель велосипедного звонка. Тезука старался сосредоточиться на них, чтобы пережить эти чертовы несколько минут.

- Ты идешь у него на поводу, - сказал Фуджи уже на пороге. - Зачем тебе этот матч? Хочешь вылететь?

- Это тебя не касается.

- Атобе на тебе помешан. Еще со школы.

- Он хочет победить.

- Вынь голову из песка, Тезука. Ему важна не победа, а… - Фуджи махнул рукой, и этот жест был до невозможности безнадежным. – Ладно. До понедельника.

- Фуджи.

Тезука заметил, что мнет полу рубашки, и тут же разжал пальцы, отпустив ее.

- Мне нужна твоя помощь. Завтра.

- Если ты мне кое-что пообещаешь.

Тезука наконец нашел в себе силы обернуться и посмотреть ему в глаза.

- Вы закончите матч, как только я скажу.

- Если ты о руке, то она в порядке, - Тезука привычно потер локоть.

- Пока Атобе за нее не взялся – да.

Фуджи действительно волновался. Это было заметно. И фантастически приятно. Тезука чувствовал, что напряжение последних дней потихоньку отпускает. В эту минуту все неприятности показались ему далекими и несущественными. Фуджи все еще его друг, и только что доказал это.

По пути домой Тезука заглянул в магазин оптики и купил себе новые очки. С эффектом хамелеона.

***

Атобе, выдержал театральную паузу, глянул через плечо и подкинул мяч для подачи.

Даже сейчас, когда круг его зрителей ограничивался парой зевак и участниками матча, он не мог обходиться без своих приемчиков.

- Ты готов?

- Да.

Он был готов признать свою ошибку. Атобе знал его слабое место и, похоже, в очередной раз собирался сыграть на этом. Тезука уже успел забыть о том, как травма напоминает о себе. Рука не болела, но с каждым ударом, тянущее напряжение в локте и плече становилось все сильнее. В какой-то момент он перестал ручаться за то, что слышит звон струн, а не собственных связок.
Фуджи почти сразу раскусил его, но Тезука дважды солгал, сказав, что он в порядке. Третий раз должен был наступить совсем скоро: еще один такой прием, и ракетку он не удержит. Тогда, провести Фуджи не получится. И все же он не мог отступить.

Однако, вместо подачи, Атобе перемахнул через сетку и подошел к Тезуке почти вплотную.

- Что с тобой?

- Ничего. Продолжаем.

- Ты с ума сошел, - Кейго схватил его за локоть и Тезука поморщился. – Болит?

- Нет.

- Не смеши меня. Я знаю как ты играешь когда здоров.

- Лучше уже не будет. И… это только во время Рондо.

Атобе усмехнулся. Похоже, это все, что он хотел узнать.

- Ничья! – и, заскучавший было Кабаджи, принялся спускаться с судейской вышки. – Покажись врачу, на всякий случай.

Тезука молчал, глядя в спину уходящему Фуджи. Атобе проследил за его взглядом.

- Волнуется за тебя.

У Тезуки сладко заныло в груди, но в следующий миг он вновь поморщился.

- Вы с ним и это обсуждаете?

- С кем? С Фуджи Сюске? Не сказал бы, что мы общаемся.

- То есть?

- Помимо занятий, столкнулись пару раз на кортах. Где, по-моему, он выслеживал тебя, - Атобе самодовольно усмехнулся, гордясь своей догадкой.

- Вы разве не...? – Тезука кашлянул, понимая, что не может выговорить такое вслух.

- Мы – нет. А вы? Или скажешь, он не пишет тебе записочки на уроках?

- Разве это была не твоя записка?

- Еще чего. Чтобы я стал ему писать? Он сам тебе ее подкинул.

Тезука потер лоб и задумчиво пробормотал:

- Я же вас видел.

- Где? Когда?

- Еще в школе. В раздевалке, - и потерянно добавил: - Там были мячи.

Несколько мгновений Атобе смотрел на него как на полного придурка. Потом на его лице появилось понимание.

- Мячи. Ну конечно.

***

Когда в понедельник перед утренней тренировкой, за его спиной хлопнула дверь, Тезука, даже не оборачиваясь, мог поклясться в том, кто стоит за его спиной.

- Наигрался?

Возможно, стоило задать встречный вопрос, но он предпочел промолчать.

- Как рука?

Поиск ленты для ракетки как нельзя лучше подошел для этой минуты, поэтому Тезука целиком посвятил себя данному занятию. Фуджи подошел ближе и заглянул ему через плечо.

- Вообще-то сердиться должен я. Ты не выполнил обещание. Ты… был беспечен!

Тезука хлопнул дверцей и, зажав ракетку между ног, принялся раскручивать ленту. Фуджи присел перед ним на корточки.

- Как твоя рука?

- Подержи здесь.

- Конечно. Ты был у врача?

Тезука оставался целиком поглощенным рукояткой.

- Что он сказал?

- Что мне нужно тренировать прием определенных ударов и свой укороченный. Но постепенно – начиная с нескольких раз в день. И функция восстановится.

- О. Тогда я…

- Я говорил с Атобе. Он согласился помочь.

- Но я бы мог…

- Нет, - Тезука покачал головой, - мне нужен именно его Рондо. - Он замолчал, но тут же добавил: – Я ненадолго отниму его у тебя.

- Эм. Да, конечно. Нет проблем.

Пальцы Фуджи, придерживающие ленту, скользнули по запястью Тезуки, и тот резко поднял голову:

- Правда, Атобе сказал мне, что между вами ничего нет.

Вместо ответа Фуджи изобразил одну из лучших своих улыбок и пожал плечами.

- Это так непохоже на него, - продолжал Тезука уже жестче, – признать чье-то равнодушие. Остается просто поверить.

Он отвел чужую руку, встал, снова открыл шкафчик, но Фуджи захлопнул дверцу перед его носом и прислонился к ней спиной. Его опасный прищур лучше всяких слов говорил о том, что терпению пришел конец. Тезука не стал испытывать судьбу и придвинулся чуть ближе. Их губы соприкоснулись, и оба замерли, словно прощаясь с прежними временами, в которых были только друзьями. А затем Фуджи поцеловал Тезуку, и тот не замедлил ответить. Честно говоря, тех часов, что он провел в раздумьях о том, как быть, если это все-таки случится, хватило с лихвой.

Руки Фуджи были прохладными - видимо от волнения, но Тезука чувствовал, как с каждой секундой они становятся теплее, согреваясь о его тело, и заводился все сильнее от одной только мысли о том, что должно произойти дальше. Они совершенно забыли, где находятся, все крепче прижимаясь друг к другу, оставляя позади возможность сказать «хватит».

Звук шагов заставил их остановиться. Фуджи неторопливо отстранился и, смерив Тезуку взглядом, полным сожаления, скрылся за дверцей своего шкафчика.

В раздевалку заглянул Атобе.

- Больше всего на свете я не люблю ждать, пока... – начал было он, но тут же осекся, на удивление верно оценив обстановку. На его лице не отразилось ни единой эмоции, но он больше не смотрел на Тезуку, и, сообщая о начавшейся тренировке, казалось, обращался к одному только Фуджи.

Он вышел, хлопнув дверью так, что зазвенели стекла. Им вторили натянутые до предела нервы Тезуки. Но, как бы там ни было, следующий шаг был за ним, и он его сделал. Слегка обалдевший от такого напора Фуджи тихо застонал, обнимая его за шею, а потом сам разорвал поцелуй.

- Я не верю. Не верю, что мы…

Тезука мог бы сказать то же самое.

***

- Они синие.

- Что?

- Твои занавески - синие, - Фуджи приподнялся на локте и повернулся к Тезуке. – А в остальном, все как я и думал.

Они валялись на кровати после неудавшейся попытки позаниматься, и вполне успешной - подремать пару часов в объятиях друг друга.

- Не могу сказать этого о себе. – Тезука сел, складывая руки на груди. - Ты меня удивил.

- Ты думал, я никогда тебя не поцелую?

- Я не думал, что ты меня... Я вообще об этом не думал, – проворчал он и, хотел было поправить очки, но в последний момент вспомнил, что на нем их нет. - Ты знаешь, о чем я.

Фуджи моментально уловил его настроение и загадочно улыбнулся.

- Извини, я был не прав, – он придвинулся чуть ближе. – Но мне хотелось только одного: чтобы ты взглянул на вещи реально.

- А на какие именно вещи я должен взглянуть – ты решил за меня?

- Нет. – Фуджи был абсолютно серьезен. - Они уже были у тебя под носом.

- Так я был слеп? - с сомнением переспросил Тезука.

- Да. И до сих пор остаешься. А тогда я просто использовал свой шанс. Мы проверяли новые мячи, дурачились, и Атобе, как всегда, задирался. Я хотел поставить его на место, и только, - пустился в объяснения Фуджи, едва заметив, что Тезука свел брови. – Мы переодевались для игры, кто-то из нас случайно задел коробку и та опрокинулась. Мячи разлетелись по всей раздевалке, и нам пришлось их собирать. Потом я услышал, как ты зовешь Оиши и… Все как-то само собой получилось, а Атобе так обалдел, что даже не сопротивлялся.

- Ты его целовал.

- Нет же! Просто сделал вид, что собираюсь.

- Хммм. То есть, если бы я постоял подольше?..

- Увидел бы, как он меня спихивает.

- А не проще ли?.. - Тезука замолчал, потому что ему пришла в голову занятная догадка. – Ты застраховался от отказа?

Глаза Фуджи недовольно сверкнули.

- Все, все. – Тезука поднял руки в примиряющем жесте. – Но ты рисковал. Это могло не подействовать.

- Не думаю, - самодовольно сказал Фуджи, заложив руки за голову.

- Напрасно. Я бы и не думал об этом, если бы не мячи.

- Мячи?

- Они стали зелеными.

- О, я слышал об этом, да. - Фуджи улыбнулся. - У некоторых людей, когда они влюбляются, от переизбытка гормонов меняется восприятие цветовой гаммы.

Тезука никак не мог определиться, как реагировать на такую новость, а Фуджи, не прекращая подтрунивать, наклонился над ним, упираясь руками в спинку кровати, и несколько раз поцеловал его в губы.

- Существует способ устранить проблему, – он прикрыл глаза ладонью, а потом вдруг решился и добавил: - Могу показать.

Тезука подумал об Атобе, поставленном на место, желтых мячах, обнаженном Фуджи в своей постели. И уверенно кивнул.

***

Наступила зима, они с Атобе все еще продолжали дополнительные тренировки, хотя в них уже не было необходимости. Тезука знал, что полностью восстановился. Он мог выполнить свой укороченный даже сотню раз подряд, не чувствуя дискомфорта. Но Атобе жаждал продолжения – теперь на искусственном покрытии, где отскок мяча значительно отличался. Связанное с этим, беспокойство Тезуки, имевшее место в начале, потихоньку рассеялось, и он решил принять предложение тренироваться и дальше. К тому же, Фуджи все еще утверждал, что заинтересованность Атобе не только практическая, и Тезука намеревался развеять его подозрения. Или подтвердить их.

Он поднял воротник куртки, сунул руки в карманы и направился в ту часть парка, где располагались крытые корты. Атобе ждал, привалившись к капоту своей машины, вокруг которой, вычищая снег из-под дворников, сновал его вечный спутник - Кабаджи. Тема разговора была обычной, о чем свидетельствовала последняя из услышанных Тезукой фраз:

- …а потом он окончательно восстановится, и мы сможем сыграть настоящий матч.

Руки привычно сложились на груди:

- Мы можем сыграть его хоть сегодня.

Атобе обернулся на голос и поклонился.

- Рано. Но я не против нескольких геймов. Тем более, сегодня здесь новые мячи.

И никакой бравады, никаких упреков за опоздание?

- Новые мячи? - переспросил Тезука. - С ними что-то не так?

- Нет... то есть, да. Вообще-то они зеленые. - Атобе почесал переносицу. - Сейчас сам увидишь.

The End

Источник: http://www.offtop.slashfiction.ru/fics/PofT/LLogan_boll.htm